Он был весь в крови. Я удалил стрелу и исцелил рану. Но его все еще лихорадит от тяжелых испытаний, выпавших на его долю. Морган, он звал тебя.
Смотрите, не доводите меня до этого. Венсит заставил свою лошадь попятиться на несколько шагов, а затем поднял ее на дыбы, повернул и помчался по направлению к своему лагерю. Но он не решался заговорить до тех пор, пока они не вернулись в лагерь и не остановились у королевского шатра. Он дал указания ослабить посты, так как было ясно, что до завтрашнего утра нападения не будет, а затем пригласил троих, кто ездил с ним, войти в шатер.
Он был весь в крови. Я удалил стрелу и исцелил рану. Но его все еще лихорадит от тяжелых испытаний, выпавших на его долю. Морган, он звал тебя.
Может быть, посмотришь его? В его глазах мелькнул испуг. Он замолчал на мгновение, как будто вспомнил чтото ужасное, потом задрожал и отвернулся. Тебе будет лучше, если ты поспишь. Дункан, помоги мне успокоить его! Дункан схватил его за руки и не выпускал.
Говорят, что дьявола нет, но это неверно! Сейчас ты слишком ослабел от ран и плена. Поговорим, когда ты проснешься и будешь чувствовать себя лучше. Я обещаю, что с тобой ничего не случится. Морган осторожно высвободил плащ из рук спящего, положил его поудобнее и поправил подушку. Я думаю, все будет нормально, когда он отдохнет, сэр. Страшно даже подумать, через что прошел бедный мальчик. Он вздрогнул, поправил прядь волос, упавших на глаза, и вздохнул.
Келсон был очень взволнован. Переминаясь, он переводил взгляд с одного лица на другое. Трудно сказать, мой король. Позднее я прозондирую его поглубже, но сейчас он слишком слаб и очень сопротивляется. Келсон несколько секунд стоял, глядя в пол, затем встрепенулся, поднял глаза. Все смотрели на него, и он внезапно вспомнил, какую тему предстоит сейчас обсуждать. Благодарю за помощь, кузен. Благодарю за помощь и усердие.
Конал и остальные поклонились и вышли из палатки. Варин смотрел им вслед. Было видно, что он неловко чувствует себя и готов последовать за остальными. Мне кажется, я тоже должен уйти, потому что ваша беседа не для посторонних ушей. Я могу уйти, если хотите, я не обижусь, поспешно сказал он. Келсон придвинул кресло, отстегнул плащ и бросил его на спинку, а сам сел, устало вытянув свои длинные ноги.
